И такое в жизни бывает. Форумы Мурманска и Мурманской области

Вскормленный волчицей

Восемь лет назад судьба столкнула меня с одним ребенком, и эта встреча оставила в душе рубец

В детском саду я работаю уже двадцать пять лет. Как в семнадцать лет после педучилища пришла к детям, так по сей день и тружусь на этом поприще. Муж в последние годы несколько раз заводил разговор о том, чтобы я уволилась и сидела дома, занималась хозяйством. А потом перестал, понял, слава Богу, что я без своей работы не могу.

Как вы понимаете, за четверть века я успела поработать с самыми разными детьми. Веселые и общительные, пугливые и капризные, флегматичные и с бьющей через край энергией сотни, нет, пожалуй, тысячи малышей прошли через мои руки. И семей тоже насмотрелась самых различных. И тех, где с единственного чада буквально сдувались пылинки и тех, где ребята росли почти без присмотра, как сорная трава.

У меня дома целое отделение книжного шкафа забито фотографиями моих бывших питомцев. Иногда я их достаю и рассматриваю. О большинстве моих воспитанников мне ничего не известно, но кое-кто из них до сих пор поддерживает со мной связь. Вот, например. Степа Гавриленко (страшный был непоседа) стал сейчас бизнесменом и подарил нашему садику оборудование для занятий спортом. Да и игровую площадку тоже он помог нам благоустроить. А Оленьку Коркину в нашем городе знают все от мала до велика. Она в составе сборной принимала участие в Зимней олимпиаде.

Конечно, воспитатели, так же, как и учителя, гордятся своими питомцами, которые достигли в жизни выдающихся успехов. Но если ребенок просто вырос хорошим, добрым и порядочным человеком, то радуемся ничуть не меньше.

Хочу рассказать об одном мальчике, с которым судьба столкнула меня восемь лет назад. Совсем ненадолго, всего на несколько дней. Но след от этой встречи остался. Даже не след, а шрам, незаживающий рубец.

В октябре девяносто четвертого года я, как обычно, пришла на работу в половину седьмого. Заглянула в спальню своей группы, в столовую... Везде был полный порядок. До прихода детей еще оставалось время, поэтому я села в комнате для занятий и занялась переделкой сценария предстоящего утренника. - Лариса Анатольевна, - заглянула в комнату заведующая. - Можете зайти ко мне на минутку?

Я вместе заведующей прошла к ней в кабинет. - К вам в группу сегодня должны привести нового мальчика. Вчера приходила его мать, принесла документы. Ребенок из неполной семьи, судя по всему, довольно сложный. Вы уж найдите к нему индивидуальный подход... Впрочем, что я вас учу. Вы и сама лучше меня знаете, как вести себя с такими детьми.
- Хорошо, Антонина Андреевна, - с улыбкой сказала я. - Не волнуйтесь, я думаю, все будет в порядке, - и, уже выходя из кабинета, обернулась и спросила: - А почему вы решили, что с этом мальчиком могут быть проблемы?
- Не знаю... - задумчиво протянула заведующая. - Интуиция, наверное. И потом, его мать мне не очень понравилась... Нового мальчика привели позже остальных, когда дети уже завтракали. В столовую заглянула невысокая блондинка в кожаном плаще, огляделась по сторонам, а затем впихнула в приоткрытую дверь мальчика в кургузой курточке и исчезла. Я попросила свою помощницу раздеть ребенка, а сама кинулась за женщиной вслед. Нагнала я ее только во дворе.
- Здравствуйте, - преградила я блондинке дорогу. - Вы мама Алеши Зайченко?
- Да, а в чем дело?
- Ваш ребенок сегодня первый день в нашем садике. Я думаю, что нам полезно будет поговорить об особенностях его характера, о том, что он любит и чего не любит, и...
- Извините, я очень спешу, - женщина обошла меня, как будто я была телеграфным столбом, и быстрым шагом направилась к калитке.

Я недоуменно пожала плечами и вернулась в группу.

Новенький, по-прежнему одетый в свою кургузую курточку, как изваяние, сидел на скамье в раздевалке, а рядом стояла наша нянечка Захаровна и уговаривала его раздеться. Ребенок на ее слова никак не реагировал - просто безучастно сидел, зажав руки между коленями.
- Здравствуй, Алеша. Меня зовут Лариса Анатольевна. Я твоя воспитательница, - сказала я мальчику. Никакой реакции. Я присела возле него на корточки.
- Пойдем в группу. У нас сегодня на завтрак творожная запеканка с клюквенным киселем. Любишь?

Странный ребенок даже глаз не поднял, даже позы не изменил. Я сталкивалась со сложными детскими характерами, но с таким поведением встречалась впервые. Весь первый день, несмотря на уговоры мои, нянечки, заведующей, Алеша так и просидел в раздевалке. Даже гулять с группой не вышел - Захаровне пришлось постоянно находиться там, чтобы присмотреть за ребенком. Обед и полдник мальчик нехотя съел здесь же, сидя на скамье.

Вечером за ним пришел подросток лет пятнадцати-шестнадцати.
- Я сосед. Алешкина мать просила, чтобы я его забрал.
- Ты знаешь этого парня? - спросила я у Алеши. Мальчик утвердительно, но кивнул, и я разрешила ему уйти.

На следующий день повторилась практически та же ситуация, что и накануне.

Алешина мама завела сына в раздевалку и повернулась, чтобы уйти.
- Подождите, крикнула я. - Вы хоть разденьте ребенка. Он вчера целый день одетый просидел...
- Я спешу
- Придется немного задержаться... Женщина стащила с сына курточку и бросила ее на шкафчик:
- Все?
- Нет, не все. Мне нужна ваша помощь. Алеша абсолютно не реагирует на...

Глаза женщины сузились. Она подошла к сыну, встряхнула его за плечи, как тряпичную куклу, и сказала с угрозой:
- Узнаю, что не слушал воспитательницу... Чтоб делал все, что она (кивок в мою сторону) скажет. Понял?

После того как мать ушла, Алеша безропотно разрешил снять с себя куртку, под которой был надет теплый спортивный костюм. На улице стояло бабье лето, а отопительный сезон уже начался, поэтому в садике было очень жарко. Все мальчики ходили в шортах и легких рубашках, а девочки
- в летних платьицах.
- Алеша, сними мастерку, а то запаришься, - ласково попросила я мальчика, и он, не проронив ни слова, стал стаскивать ее через голову. Футболка задралась и то, что я увидела, заставило меня похолодеть. На правой лопатке мальчика был огромный, с ладонь взрослого мужчины, кровоподтек, а вся спина была в страшных рубцах. Сердце зашлось от жалости к ребенку.
- Алешенька, кто это тебя так? голос у меня прерывался от волнения.
- Мамка.
- За что?!!

Мальчик неопределенно пожал плечами. Стоял, как оловянный солдатик, и смотрел на меня так, будто это я его избила. Не выдержав этого взгляда, я отвела глаза.

Когда мы вышли на прогулку, Алеша сразу сел на скамейку и, как маленький старичок, неподвижно просидел минут двадцать. Сидел и наблюдал, как другие дети катаются на качелях, играют в мяч, строят из песка башню - в общем, занимаются тем, чем и положено заниматься шестилетним детям. Когда все мои ребята затеяли играть в квача, Алеша поднялся со скамейки и сделал несколько нерешительных шагов в их сторону. Я с замиранием сердца ждала, что будет дальше, и очень обрадовалась, когда увидела, что мальчик присоединился к играющим. Неожиданно для меня он оказался ловким, вертким, выносливым. Бегал очень быстро - почти никто из моих малышей не мог его догнать. Вдруг Алеша споткнулся и упал. Поднялся, зажимая ладонью ушибленный локоть.
- Лариса Анатольевна, Лариса Анатольевна! - наперебой загалдели дети.
- Новенький руку разбил. Из-под ладони мальчика обильно сочилась кровь. Я попросила коллегу присмотреть за моей группой и повела Алешу в медпункт. Локоть он поранил сильно. Большинство детей его возраста орали бы благим матом, а этот - молчал. Даже когда медсестра обрабатывала рану зеленкой, ни один мускул на его лице не дрогнул.

"Не может быть, чтобы у маленького ребенка была такая выдержка, думала я. - Такое впечатление, что он боли вообще не чувствует!"

Я где-то читала, что существуют специально выведенные породы бойцовых собак, которые не чувствуют боли. Такая собака будет на ринге в клочья рвать своего противника, а четвероногий спарринг-партнер будет отвечать ей тем же. И все молча, без лая и рычания, до тех пор, пока один из псов не будет растерзан. Я посмотрела на Алешу и ужаснулась этой дикой ассоциации. Это же надо сравнивать ребенка с собакой! А с другой стороны, если человек безразличен к собственной боли, то до чужой боли ему тем более нет дела...

В этот же день мои мрачные прогнозы сбылись. После полдника дети играли в игровой комнате. Случилось так, что Алеша и еще один мальчик одновременно взялись за одну игрушку - большой яркий самосвал. Максим - тихий, покладистый ребенок непременно бы уступил игрушку Алеше, если бы тот попросил. Но он не попросил. Молча, как бультерьер на ринге, начал наносить Максиму жестокие удары в живот, голову, грудь. Я бросилась к детям. Пока добежала, Максим уже с громким плачем корчился на полу. Я оттащила от него Алешу, который ухитрился напоследок пнуть поверженного противника ногой в голову. Жестокость ребенка ужаснула меня. "Мне предстоит вечером очень серьезный разговор с его матерью", - подумала я. Но в этот день она за сыном не пришла, а снова прислала за ним соседского подростка. На следующий день я дежурила в раздевалке, поджидая Алешину маму. Мальчик пришел в садик один, хотя жил за несколько кварталов от садика. Под предлогом медосмотра я повела его в кабинет медсестры и попросила раздеться. К вчерашним страшным рубцам на спине ребенка прибавилось несколько свежих, а на шее чернел устрашающего вида синяк. Ноги и ягодицы ребенка были багрово-черными от кровоподтеков.

Медсестра - совсем молоденькая девчушка, закрыла лицо руками и выскочила из комнаты. Спустя пару минут туда заглянула наша заведующая.

Несколько секунд рассматривала Алешу, а затем шепнула мне на ухо, так, чтобы ребенок не услышал:
- Я буду добиваться, чтобы его мать лишили родительских прав.
- Это же не женщина, а волчица какая-то! - возмущенно сказала заведующая, когда мальчик отправился в группу и мы остались одни.
- Хотя... Ни одна волчица со своим детенышем так не поступит. Не женщина, а... - Пятнадцать лет я работала с Антониной Андреевной, но и предположить не могла, что у этой интеллигентной женщины в лексиконе есть такие слова.

Я услышала детский плач и поспешила в группу. Успела я вовремя. Алеша с перекошенным от злости лицом вырывал у Лены Мазник плюшевую панду, которую девочка принесла из дома.
- Немедленно отдай и быстро в столовую, - сказала я строго, и Алеша неохотно отпустил игрушку.
- Понимаешь, Леночка, - обняла я плачущую девочку. У Алеши нет такой игрушки. Скорее всего, у него вообще дома нет никаких игрушек.

Леночка перестала всхлипывать и зачарованно смотрела на меня. Мысль о том, что у ребенка может не быть игрушек, показалась ей дикой и кощунственной. После завтрака она подошла к Алеше и протянула ему панду.
- Возьми, пожалуйста, я тебе его дарю.

Недоверчиво, словно ожидая какого-то подвоха, Алеша посмотрел на девочку, но игрушку все же взял. Но удивленное, даже какое-то подозрительное выражение до самого вечера не сходило с его лица.

К семи всех детей разобрали, и в группе оставался один Зайченко, За ним в этот день вообще никто не пришел. Я подождала еще полчаса и, переписав домашний адрес мальчика, повела его домой сама.

Алеша жил в старом двухэтажном доме. Дверь мне никто не открыл. Я спустилась вниз и посмотрела на окна Алешиной квартиры - там было темно. Я снова поднялась на второй этаж и позвонила к соседям.

На пороге появилась неопрятная старуха с беломориной в зубах. - Простите, вы не знаете, где может сейчас быть ваша соседка? Его мать, кивнула я на Алешу.
- Зойка-то? Да какая она на х... мать! Сучка она поганая, а не мать. А лазит где, не знаю. У нее в хахалях полрайона числится.

Делать нечего, пришлось вести Алешу к себе домой. В моей практике и раньше случалось, что родители не успевали забрать ребенка или им что-то мешало, и я забирала его к себе. Мои дочки-подростки очень любили, когда я приводила в наш дом маленьких гостей. Но впервые за все годы работы в детском саду ребенок остался у меня ночевать. В течение тех четырех дней, что милиция занималась поисками блудной мамаши Зайченко, а наша заведующая - оформлением Алеши в детский дом, мальчик жил в моей семье. Я не могу сказать, что за эти дни он изменился, но, по крайней мере, на лице ребенка иногда мелькало слабое подобие улыбки, что само по себе было уже победой.

Отвозить Алешу в детский дом тоже пришлось мне. Мы с мальчиком вышли на улицу и пошли к остановке. Переходя через дорогу, я взяла Алешу за руку, и, к моему удивлению, он не выдернул свою ладошку. У меня даже сердце разболелось от жалости. "Он мне доверяет, а я... я его предаю. Он ведь не знает, куда я его везу". И я стала убеждать себя, что это единственно правильный выход, что оставаться с матерью Алеше никак нельзя, что в детском доме ему будет лучше. "И, в конце концов, не могу же я его усыновить!"

Когда мы зашли в здание, Алеша начал недоуменно осматриваться по сторонам. К нам подошла пожилая женщина в белом халате (это была директор детдома), и я отдала ей документы.
- Пойдем со мной, Алеша, - сказала женщина и взяла мальчика за руку.

Он выдернул руку, крикнул: "Пошла ты на... " и побежал по коридору. Потом остановился, вернулся ко мне и изо всей силы ударил меня ногой под колено. Я охнула от боли и присела. Когда я подняла голову, Алеши рядом уже не было.

По легенде, основателей Рима выкормила волчица. Киплинговский Маугли тоже был выращен волчицей, но при этом остался человеком. Но если ребенка вскармливает волчица в человеческом обличье, то он, как правило, становится волчонком. По моим подсчетам Алеше сейчас около четырнадцати. Это значит, что пройдет еще несколько лет и волчонок превратится в матерого волка. И тогда он начнет мстить за свою исковерканную жизнь. Мстить всем подряд - правым и виноватым. Этот мальчик, пожалуй, единственный из моих воспитанников, с кем мне не хотелось бы встретиться.

Лариса Б, воспитатель детского сада