Иран ревется к ядерной бомбе. А Россия не только не противодействует этому, но фактически помогает ему. Согласиться с этим нельзя - ядерный Иран создаст для России огромную проблему. В краткой форме я напоминаю о некоторых фактах, которые умалчиваются теми, кто охотно принимает за чистую монету бесконечные заверения руководства Ирана о его «исключительно мирных» атомных намерениях*.
*С использованием материалов обзора А. Яблокова «О неразрывной связи атомного оружия с атомной энергетикой» (
www.bellona.ru).
1. Некоторые факты об атомной бомбе и атомной энергетике
1.1. Самоподдерживающаяся цепная реакция (СЦР) дает тепло в атомном реакторе и дает силу атомной бомбе. В реакторе СЦР контролируется поглощением нейтронов неделящимися материалами, и энергия атомного ядра выделяется в течение месяцев и лет. В бомбе СЦР не тормозится, и энергия выделяется в миллионные доли секунды.
Критическая масса урана-235 в атомном заряде может быть создана либо сталкиванием двух частей суб-критической массы (заряд «пушечного» типа), либо равномерным сжатием суб-критических масс синхронными взрывами со всех сторон (заряд «имплозивного» типа). Конструкция пушечного типа настолько проста, что такая атомная бомба может быть создана без проведения испытаний (как это и было с бомбой, взорванной над Хиросимой).
1.2. Изотоп уран-235 – единственный встречающийся в природе естественный расщепляющийся материал, основа для всех атомных технологий, военных и гражданских. Естественный уран содержит в среднем 99,28 % урана-237 и только 0,7 % урана-235. Чтобы поддерживать цепную реакцию в реакторе, концентрация урана-235 не должна быть меньше 1,5%, а в бомбе – не меньше 20%.
Наиболее распространенные способы обогащения урана (повышение концентрации урана-235) – или посредством диффузии газообразного гексафторида урана через пористые фильтры, или с помощью центрифуг из гексафторида урана центробежными силами более тяжелые молекулы урана-238 отжимаются к стенкам, а чуть более легкие молекулы урана-235 отсасываются из центра. При тысячекратном повторении операций достигается желаемая степень концентрации урана-235. Однако самый простой способ обогащения - электромагнитный. Он был использован в американском «проекте Манхеттен» при создании первой урановой бомбы, и в ядерной программе Ирака (прекратившей существование после налета израильской авиации). Среди других методов обогащения - химический (Франция, Япония), два лазерных (Франция, США, Южная Корея, Иран, ЮАР) и аэродинамический (ЮАР, Германия, Бразилия).
1.3. В любом атомном реакторе уран-238, который составляет большую часть массы топлива, поглощая нейтроны, превращается в плутоний-239 и плутоний-240.
В странах с развитой атомной промышленностью для изготовления плутониевой бомбы используется «оружейный» плутоний (с большой долей изотопа плутоний-239), получаемый в специальных промышленных реакторах. Однако, как показали эксперименты (США, 60-е гг.), из плутония, образующегося в обычном энергетическом реакторе (с преобладанием изотопа плутоний-240) вполне можно изготовить атомную бомбу мощностью в несколько килотонн. Кроме того, учтем, - как это следует из приведенного выше графика, - что если изъять облученное топливо из реактора в первые полгода после загрузки, на любой АЭС можно получить отличный «оружейный» плутоний.
1.4. Реактор мощностью 1000 МВт производит в год плутония, достаточного для изготовления 40—50 ядерных боезарядов. Даже в исследовательских реакторах мощностью в несколько МВт можно наработать количество плутония, необходимое для создания атомной бомбы (табл.1).
Для получения плутония из облученного ядерного топлива (ОЯТ), тепловыделяющие элементы (циркониевые трубки, заполненные топливными таблетками), разрезаются на мелкие кусочки и растворяются в азотной кислоте. Если не особенно беспокоиться о радиационной безопасности, это можно сделать даже в университетской лаборатории.
1.5. По экспертным оценкам, самым дешевым, скрытым и доступным оказывается создание атомной бомбы исходя из низко-обогащенного урана.
2. О ядерной программе Ирана
2.1. По официальным заявлениям 60-х гг., в Иране была принята программа создания атомного оружия. В 2005 г. секретарь Высшего совета национальной безопасности Ирана Х. Рохани заявлял, что Иран ускорит работы в области создания атомного оружия. С помощью Германии Иран строил АЭС в Бушере, но она была разгромлена бомбардировками Ирака. В последние десятилетия Иран активно сотрудничает в области атомных технологий с Северной Кореей, Пакистаном, Китаем и Россией (по России подробнее ниже).
2.2. Иран обладает разветвленной ядерной инфраструктурой из многих десятков учреждений и предприятий. Среди них Центр ядерных исследований в Тегеране, Центр ядерных технологий в Исфахане, Департамент ядерных исследований Университета Язд. В Иране есть пять исследовательских реакторов, в том числе реактор TRR (5 МВт, 1967 г. постройки США), реактор MNSR (25 МВт, 1997 г., постройки КНР), тяжеловодный «исследовательский» реактора IR-40 (40 МВт, 2002 г., вероятно, российской конструкции). Разрабатывается несколько урановых месторождений, действуют гидрометаллургические заводы по получению уранового концентрата. Созданы и активно работают несколько мощностей по центрифужному и лазерному обогащению урана (в том числе в Mo'alem Kalayeh, в Натанзе, в Лашкар –Абаде). Есть лаборатории по переработке облученного ядерного топлива для получения плутония. Важнейшие производства сооружены под землей. В 2003 г. МАГАТЭ объявило об обнаружении в Фараянде следов урана, обогащенного по урану-235 выше 30% (оружейного качества).
У Ирана, по-видимому, теперь есть все, что необходимо для создания атомной бомбы (как урановой, так и плутониевой).
3. Россия и Иран
3.1. В конце существования СССР стало ясно, что надо сворачивать невероятно широкие ядерно-оружейные программы, выполнившие свою роль в годы холодной войны. При посещении российских ядерных центров (в то время я был зам. председателя Комитета по экологии Верховного Совета СССР) я сам участвовал в таких разговорах. Атомщики не могли себе представить, что их щедрое финансирование когда-то прекратится. И не воспользовались возможностями, которые отрасль еще имела в 1988 – 1990 гг., для быстрой перестройки голов и производств. При сократившемся в десятки раз финансирования в начале 90-х гг. Минатом отчаянно искал средства. США и Евросоюз, тоже обеспокоенные этой ситуацией, выделили сотни миллионов долларов для того, чтобы создать рабочие места и не допустить «утечки» советских атомных специалистов в неспокойные страны. В основном, это удалось, несмотря на то, что значительная часть выделенных средств, мягко говоря, ушли не по назначению (напомню об истории с Адамовым), и были сообщения о том, что, например, из самолета в Пхеньян были ссажены более двадцати российских атомщиков, и о том, что ряд наших атомщиков (назывались фамилии) переехали на работу в Иран.
К слову, после встречи Дж. Сороса с Б. Ельциным (мне довелось участвовать в организации этой встречи) в России заработали фантастические по эффективности несколько благотворительных программ этого филантропа, направленных на персональную поддержку российских ученых. Среди этих ученых был и наш главный атомщик – Юлий Харитон, трижды Герой и Генеральный конструктор атомного оружия.
3.2. В отчаянных поисках финансирования Минатом вел переговоры об организации на коммерческой основе международного склада ОЯТ на одном из тихоокеанских островов США, а после их провала стал носиться с идеей коммерческого использования территории России для организации международной свалки радиоактивных отходов (завершившейся подписанием в 2000 г. Путиным соответствующих изменений законов), вел переговоры о строительстве АЭС в разных странах. Тогда же Россия продала США за несколько млрд. долларов около 500 тонн высокообогащенного урана (ядерная «начинка» для более чем 10 тыс. атомных бомб).
3.3. В этой обстановке в 1992 г. Минатомом был подготовлен проект соглашения о сотрудничестве с Ираном в атомной сфере, которое открывало несколько направлений сотрудничества в атомной сфере, и, в том числе, обучение до 50 иранских студентов ежегодно в ведущих российских технических вузах по атомным технологиям. Однако, после того, как стало известно содержание этого проекта, разразился громкий скандал. Обстоятельства скандала (в котором и мне пришлось принять участие) оставлю для историков, но его результатом стало публичное заявление Президента России Б. Ельцина о необходимости «изъять из соглашения военные аспекты». Напоминаю об этом для тех, кто делает вид, что не знает, что совместные атомно-оружейные планы между Россией и Ираном были в 1992 г.
Позднее (1997 г.) Минатом сообщал, что завершил разработку по договору с Ираном проекта гидрометаллургического завода. По-видимому, и проект атомного тяжеловодного реактора на 40 МВт, начатый строительством в 2002 г. в Иране тоже – российский, как и компоненты лазерной установки по обогащению урана, в том же 2002 г. поставленные в Иран. И наконец, самый денежный для Минатома проект – АЭС в Бушере, которую Минатом взялся строить на фундаменте АЭС, разрушенной Ираком, которую строила Германия. Иран платит за нее звонкой монетой ( в отличие от АЭС, которые Россия строит в кредит в Китае и Индии – с расплатой через много лет товарами).
3.4. С самого начала этого строительства у мировой общественности возникал вопрос: почему Иран, вместо развития своих несметных газовых и нефтяных ресурсов, собирается строить АЭС? Позднее к этому вопросу добавился и другой: зачем Иран развивает у себя промышленную переработку урана, включая его обогащение – если Россия гарантирует поставку топлива для строящейся АЭС? Есть и ряд других вопросов, резонный ответ на которые только один – у Ирана есть цель под прикрытием развития мирного атома получить атомное оружие. Фактов, говорящих об этом, предостаточно, а декларации о мирном характере всех этих работ не подкрепляются сколько-нибудь убедительными ответами на слишком многие вопросы. Поэтому требовать (как это неоднократно делали и делают и США, и Германия, и Франция, и Великобритания, и Россия) каких-то еще новых подтверждений – не более чем игра. Эта игра для одних стран определяется неясностью, как остановить Иран на его пути к бомбе. А для России эта игра имеет, несомненно, чисто меркантильный интерес.
3.5. Создание системы защиты от ядерного Ирана потребует от России расходов на порядок более высоких, чем краткосрочные меркантильные выгоды (3-5 млрд. долларов), получаемые сейчас за помощь Ирану в его планах создания ядерного оружия и средств его доставки. Уверен, что хотя сегодняшнему Ирану нет необходимости нападать на Россию (его ядерная мощь направлена, в первую очередь, против Израиля), создание Ираном ядерного оружия противоречит национальным интересам России. Нам ни к чему иметь еще одного ядерного соседа, да еще такого закрытого и непредсказуемого (и в перспективе стать объектом ядерного шантажа с его стороны). Как хорошо сказано в резолюции Политкомитета РОДП «ЯБЛОКО» «Кроме того, обретение Ираном ядерного оружия окончательно развалит Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), вызовет цепную реакцию ядерного распространения в регионе и за его пределами, создаст реальную возможность применения ядерного оружия в региональной войне и попадания его в руки международного терроризма».
4. Почему нельзя верить МАГАТЭ
4.1. Наши атомщики говорят что, "только если МАГАТЭ предъявит Ирану серьезные обвинения, мы пересмотрим свое сотрудничество с Тегераном". МАГАТЭ критически говорит про Иран (да и про все другие атомные проекты) очень уклончиво. Это и понятно, поскольку главная задача МАГАТЭ – распространение атомных технологий. Я больше 20 лет внимательно наблюдаю за работой МАГАТЭ и не припомню случая, чтобы она выдвигала «серьезные обвинения» против явно опасных для мира проектов. Полторы сотни (!) инспекций МАГАТЭ ничего не выявили в ЮАР, тайно создавшей атомное оружие под покровом развития атомной энергетики. Напомню, что условием посещения международными инспекторами ядерных объектов Ирана является предварительное уведомление - всегда достаточное, чтобы надежно скрыть незаконную деятельность.
4.2. Атомщики на протяжении десятилетий убеждали всех, что международная система контроля за распространением атомного оружия обеспечивает режим нераспространения. Эта система держится на двух «китах»: на добровольных обязательствах пяти официальных ядерных государств и т.н. «гарантиях» МАГАТЭ. История свидетельствует, что взятые на себя обязательства ядерными СССР, США, Китаем и Францией, забываются в погоне за сиюминутными внешне- и внутри-политическими выгодами. Фиговыми листиками оказываются и гарантии МАГАТЭ. МАГАТЭ должно способствовать распространению атомных технологий, и в то же время - препятствовать распространению тех же самых технологий, которые можно направить на создание ядерного оружия. Движущие силы для выполнения этих противоречивых задач неравны. Распространение атомных технологий в интересах атомной промышленности является слишком сильной пружиной. Из-за конфликта интересов объективность заключений МАГАТЭ сомнительна (по римскому праву «нельзя быть судьей в своем деле»).
4.3. МАГАТЭ – межгосударственная структура, и из этого вытекает еще одна особенность, а именно, - использование только официальных данных. Секретность, связанная с ядерным оружием, определяет то, что официальные данные в области ядерных проблем часто далеки от истинных. Пример - МАГАТЭ и радиоактивное загрязнение Мирового океана. Официальные данные по сбросу радиоактивных отходов в Мировой океан фальсифицировались и СССР, и другими странами (включая США и Великобританию). МАГАТЭ игнорировало все неофициальные, но широко известные данные. До сих пор в обзорах МАГАТЭ по радиоактивному загрязнению океана нет анализа присутствия в океане нескольких десятков утерянных СССР и США атомных бомб. Причина та же – об этих потерях официально не сообщалось.
4.4. В заключение этого раздела приведу слова одного из авторитетных энергетиков США А. Ловинса: ... «Представим, что мир всерьез отнесется к экономике энергетики. Более дешевые альтернативы, чем атомная энергетика, могли бы покупаться всюду, как требует того рыночная экономика... Развивающиеся страны могли бы использовать современные (а не устаревшую атомную), технологии. Все ингредиенты, необходимые для производства атомных бомб любым из более чем 20 способов, могли бы быть остановлены обычными правилами торговли, поскольку … поскольку единственной причиной для того, чтобы их хотеть безошибочно была бы военная… Дымовая завеса гражданского производства электричества была бы сдута прочь, открывая любые скрытые намерения сделать бомбу. Ресурсы разведки можно было бы сконцентрировать на иголках, а не стогах сена. Всякий, кто захотел бы получить крайне дорогой вид электричества (атомный) вместо находящихся на рынке менее затратных, должен был бы объяснить, зачем он это желает сделать» (A. B. Lovins. 2005. RMI’s CEO Debunks Dangerous Nuclear Technology.
http://www.rmi.org/sitipages/pid11545.php; перевод мой- А.Я.)
***
Генеральный секретарь ООН К. Аннан говорил, что все три колонны, на которых держится Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) – собственно нераспространение ядерного оружия, ядерное разоружение и мирное использование атомной энергии – «дали трещины». Уверен, что «мирное использование атомной энергии» - главная трещина. Распространение атомного оружия легализуется развитием т.н. «мирной» атомной индустрии.
Главной причиной развития атомной энергетики была не необходимость получения электричества, а стремление более эффективно использовать огромные военные атомные расходы. Сегодня ситуация стала противоположной: если какая-то страна хочет получить атомную бомбу – она начинает с легального развития мирной атомной энергетики. Разыгрывающаяся на наших глазах история продвижения Ирана к атомной бомбе – хорошая иллюстрация. Под шум заявлений о праве на мирный атом и соблюдении всех международных норм Иран разными способами (центрифужным и лазерным) получает все большие количества обогащенного урана. В его исследовательских реакторах наработано достаточно плутония для нескольких бомб, а через полгода после пуска АЭС в Бушере плутония хватит на много бомб. Внимательно наблюдая за событиями, я предполагаю, что атомные заряды у Ирана уже есть. Чтобы эти заряды превратились в реальные бомбы, теперь нужны надежные средства доставки.
Алексей Яблоков, Член Политкомитета ипредседатель фракции «Зеленая Россия» РОДП «ЯБЛОКО», руководитель Программы по ядерной и радиационной безопасности Международного Социально-экологического союза.
